Результаты научных исследований в области градостроительства, как

можно судить сегодня, по прошествии десятилетий активных разработок

позволили глубже понять природу социальных процессов урбанизации,

но не привели к рождению подлинно новых проектных идей. Между

проектированием и научными исследованиями растет разрыв, и его

преодоление само по себе превращается в важнейшую проблему проектной

деятельности. В творчестве Ле Корбюзье и его коллег по CAM и ASCORAL

этого разрыва фактически не было. Отчасти это объясняется тем, что в их

работе не было научных исследований, которые получили развитие позднее,

в 50- 60-х годах. Но, с другой стороны, сама форма градостроительного

проектирования была в то время принципиально иной, она была целостной

и соединяла все аспекты проектной концепции в единые, пластически

конкретные формы. Телесность, морфологическая конкретность проектного

мышления зодчих того времени, и прежде всего Ле Корбюзье, была

исключительным явлением, результатом гигантского напряжения творческой

фантазии, всестороннего осмысления проектных концепций в едином,

индивидуальном мышлении. Последующее разделение исследовательского и

проектного творчества привело к распаду этих форм мышления, что и повело

за собой выхолащивание проектного содержания градостроительной теории.

Фиксируя этот момент, мы фактически переходим к вопросам, которые

не столько сближают наши градостроительные проблемы с проблемами,

которые решал Ле Корбюзье, сколько разделяют их.

Работа градостроителей в настоящее время все меньше напоминает

деятельность Ле Корбюзье или Ф. Л. Райта, протекавшую в мастерских,

основными действующими лицами которых со времени эпохи Возрождения

были художник и его подмастерья.

Ремесленно-цеховая форма существования проектной деятельности

необратимо уходит в прошлое, и на смену ей является новый институт

проектирования с развитыми службами научного исследования,

значительной дифференциацией инженерного и проектного труда.