Результаты научных исследований в области градостроительства, как можно судить сегодня, по прошествии десятилетий активных разработок позволили глубже понять природу социальных процессов урбанизации, но не привели к рождению подлинно новых проектных идей. Между проектированием и научными исследованиями растет разрыв, и его преодоление само по себе превращается в важнейшую проблему проектной деятельности. В творчестве Ле Корбюзье и его коллег по CAM и ASCORAL этого разрыва фактически не было. Отчасти это объясняется тем, что в их работе не было научных исследований, которые получили развитие позднее, в 50- 60-х годах. Но, с другой стороны, сама форма градостроительного проектирования была в то время принципиально иной, она была целостной и соединяла все аспекты проектной концепции в единые, пластически конкретные формы. Телесность, морфологическая конкретность проектного мышления зодчих того времени, и прежде всего Ле Корбюзье, была исключительным явлением, результатом гигантского напряжения творческой фантазии, всестороннего осмысления проектных концепций в едином, индивидуальном мышлении. Последующее разделение исследовательского и проектного творчества привело к распаду этих форм мышления, что и повело за собой выхолащивание проектного содержания градостроительной теории. Фиксируя этот момент, мы фактически переходим к вопросам, которые не столько сближают наши градостроительные проблемы с проблемами, которые решал Ле Корбюзье, сколько разделяют их. Работа градостроителей в настоящее время все меньше напоминает деятельность Ле Корбюзье или Ф. Л. Райта, протекавшую в мастерских, основными действующими лицами которых со времени эпохи Возрождения были художник и его подмастерья. Ремесленно-цеховая форма существования проектной деятельности необратимо уходит в прошлое, и на смену ей является новый институт
проектирования с развитыми службами научного исследования, значительной дифференциацией инженерного и проектного труда.